Статья опубликована 5 февраля 1940 года в журнале TIME
На северном берегу озера Лаатокка [Ладожского - прим. перев.] расположился городок Сортавала со своими лесопилками. Сегодня Сортавала - наверно самый стратегически важный пункт Финляндии. Здесь расположена узловая железнодорожная станция, соединяющая две ветки: одна идет на север, к тонкой «талии» Финляндии, которую русские пытаются перерезать, а вторая - на юг, к Виипури [Выборгу - прим. перев.] и Линии Маннергейма: ее русские пытаются взломать с начала войны. Через этот город происходит переброска финских частей для усиления угрожаемых участков фронта. Если русские возьмут Сортавалу, мобильность финской армии окажется под угрозой, а Советы овладеют железной дорогой, на которую можно опираться при наступлении на Виипури. Русские уже два месяца пытаются захватить город. На прошлой неделе здесь разгорелось одно из самых ожесточенных сражений за всю войну.
Всю неделю русские наносили удары по финским оборонительным позициям вдоль Айттойоки и Коллаанйоки («йоки» по-фински значит «река») к северо-востоку от Сортавалы. Они сражались доблестно, отчаянно, ведь позади финны начали брать их в «клещи», а впереди две советские дивизии уже оказались в окружении. Эти два соединения уже не первую неделю блокированы в районе Кителя, всего в 24 милях к востоку от Сортавалы. Здесь финны применили ту же тактику, что принесла им победу при Суомуссалми: поначалу отступили, затем остановили противника у Кителя, а фланговые части тем временем перерезали линии снабжения наступающих русских. Лишившись подвоза продовольствия, окруженные вынуждены были питаться тем, что удавалось сбросить в их расположение на парашютах. Тем не менее, на прошлой неделе помощь по-прежнему не пришла: деблокирующие части оставались за реками Коллаанйоки и Айттойоки, а солдаты двух дивизий, упавшие духом из-за голода и мороза, даже не могли искать спасения в бегстве.
Дорога, по которой они могли бы отступить, простреливается орудиями батареи с Мантсинсаари. А леса на северо-востоке, разделяющие попавшие в ловушку дивизии и тех, кто идет им на помощь, заняты финнами. Артиллерия деблокирующей группировки (сообщается, что ее возглавляет знаменитый на всю Россию лихой маршал Буденный) неустанно бомбардировала финские укрепления, вписанные в гранитные скалы, превращая промерзшую землю в месиво из грязи и талого снега, но всякий раз, когда пехота поднималась в атаку, ее встречал убийственный перекрестный огонь. Когда русские начали выдыхаться, финны сами перешли в контрнаступление, им удалось захватить несколько танков и бронемашин. Потери русских росли. У финнов также было немало убитых, но попытка русского наступления была полностью сорвана, и в Финляндии заговорили о «самой большой победе» с начала войны. Иностранцы, находящиеся в Хельсинки - многие из них сомневались, что финны способны отразить массированный удар во фланг Линии Маннергейма - были изумлены эффективностью «маневренной обороны», что удалось наладить финляндской армии. Для самих же финнов эти успехи - лишь подтверждение правоты их главнокомандующего, отдавшего войскам приказ: «Бить их по брюху!» Что ж, кому, как не фельдмаршалу Маннергейму известно, что снабжение - ахиллесова пята русской армии как в этой, так и во всех предыдущих войнах.
Барон Карл Густав Эмиль Маннергейм готовился к войне против России с тех самых пор, как правительство в 1918 г. не позволило ему во главе белофинской армии начать наступление на Петроград. Возможно, именно его непримиримой враждебностью к большевикам отчасти было обусловлено беспокойство Сталина относительно безопасности СССР на Севере, послужившее первопричиной нынешней советско-финской войны. Этому же настрою Маннергейма Финляндия, несомненно, обязана тем, что остается независимым государством: ведь тактика обороны, ставшая таким сюрпризом для русских и всего мира, разрабатывалась задолго до осени прошлого года, когда Красная Армия вторглась в эту страну. И человеком, который все это спланировал, и заслужил восхищение каждого финна, был Маннергейм, 29 лет прослуживший в Императорской российской армии, а затем, не зная пощады, выигравший гражданскую войну в Финляндии - один из самых жестоких братоубийственных конфликтов в истории.
Что вышло из Густава
С простыми финнами у барона Маннергейма очень мало общего - за исключением, разве что, неукротимого индивидуализма. Предки финнов пришли на землю, которую они сегодня занимают, из Заволжья. Они были охотниками, рыболовами, крестьянами, людьми неприхотливыми и выносливыми - хотя их страна в свое время находилась под властью Швеции, а затем России, полностью покорить их никому не удавалось. Первым Маннергеймом, о котором сохранились письменные свидетельства, был скончавшийся в 1667 г. шведский купец по фамилии Маргейм - голландец или немец по происхождению. Его внук получил дворянство, а правнук - Карл Эрик Маннергейм - служивший в пехотном полку в звании майора, перебрался в Финляндию; позднее он был приговорен к смерти за участие в мятеже военных против короля, но дело закончилось помилованием. Следующий Маннергейм был судьей и увлекался энтомологией, а его отпрыск в юношеские годы был избалованным «бунтарем»-интеллектуалом, но затем остепенился, стал крупным промышленником и выгодно женился. У него родилось восемь детей. Старшая - София - стала медицинской сестрой и приобрела международную известность. Третьему ребенку дали имя Карл Густав Эмиль. У него были задатки и аристократа, и ученого, и - в особенности - бунтаря. Мать будущего фельдмаршала писала подруге: «За остальных детей я спокойна, но один бог знает, что выйдет из Густава!»
Густав вырос в семейном поместье Лоухисаари. Автор биографической книги о Софии описывает его так: «Потолок бального зала украшен фресками с изображением морских баталий, в которых участвовал адмирал Карл Флеминг [до Маннергеймов имение принадлежало семье Флемингов - прим. перев.], а обои в «дьяволовой палате» - свидетельство более жизнерадостной роскоши 18 столетия.... Парк и сады прекрасно спланированы и ухожены.... За деревьями парка сверкает гладь морского залива.... Несомненно, детство, проведенное в таком доме, прививало его обитателям утонченность и чувство прекрасного».
В 14 лет проказливого Густава (достойного обитателя «дьяволовой палаты») отправили в кадетский корпус в городе Хамина; там он сразу же начал верховодить среди сверстников. Позднее он поступил Николаевское кавалерийское училище - уже в самой России - и закончил его в 1889 г., в возрасте 22 лет, получив звание корнета. Через два года Маннергейму удалось перевестись в лейб-гвардии Кавалергардский полк. После женитьбы на Анастасии, дочери генерал-майора Николая Арапова, входившего в свиту императора, карьера Густава круто пошла вверх. В 1893 г. его производят в поручики, в 1899 г. - в штабс-ротмистры, а в 1901 г. он получает чин ротмистра. В 1904 г. Маннергейм, уже в звании подполковника драгунского полка, отправляется на Русско-японскую войну. Через два года он вернулся уже с полковничьими погонами и тремя боевыми орденами на мундире. Его жена, тем временем, уехала во Францию, где и жила до самой смерти.
К 1906 г. полковник Маннергейм считался весьма многообещающим офицером. В этом году ему поручили возглавить знаменитую разведывательную экспедицию по Азии, с конечным пунктом в Пекине. В ходе путешествия он должен был выяснить, как восприняли враждебно настроенные мандарины и китайские чиновники результаты Русско-японской войны, а также собирать полезные сведения военного характера на будущее. Отряд Маннергейма верхом преодолел 8750 миль, потерял двух казаков, не выдержавших лишений похода, пережил массу приключений. Получив аудиенцию у Далай-ламы, полковник заставил его прождать два часа, - Маннергейм брился и приводил себя в «парадный вид - загладил обиду, подарив хозяину револьвер, и тут же научил его им пользоваться. В монастыре Лабранг паломники встретили его бранью и забросали камнями. Экспедиция продлилась два года, полковник Маннергейм приобрел репутацию не только храброго солдата, но и ученого, и получил под начало армейский уланский полк. В 1913 г. его повысили, назначив командиром лейб-гвардии Его Величества уланского полка. Войну Густав встретил в звании генерал-майора.
В августе он прикрывает развертывание отмобилизованной русской армии в районе Опатова. Когда дивизия, в которую входила его бригада, была атакована превосходящими силами австро-германцев, ее командир, генерал Дельсаль, приказал Маннергейму отходить в сторону правого фланга. Комбриг, напротив, выдвинулся влево, прикрыл единственный путь отхода, и тем самым спас дивизию. За эту операцию он получил Георгиевский крест, и удостоился особой похвалы за неподчинение неверному приказу.
В 1915-1917 гг. он сражался в Бессарабии и на Румынском фронте. После Февральской революции в России у Маннергейма - поборника строгой дисциплины - начали возникать трудности с некоторыми молодыми офицерами, а когда он попытался наказать их за неподчинение, Генеральный штаб отменил его решение. Густав - офицер, не сочувствовавший демократам и к тому же близкий к бывшему царю - оказался в весьма щекотливом положении. Однако он весьма кстати вывихнул ногу, и по предписанию врачей отправился в тыл; уже в Одессе его встретила телеграмма об отстранении от командования. 6 декабря 1917 г. финляндский Сейм провозгласил независимость Великого княжества, и Маннергейм решил вернуться на родину. О том, как он туда добирался, существует несколько историй. По одной версии генерал явился на вокзал в парадном мундире и затребовал себе паровоз с вагоном, по другой - переоделся носильщиком.
Война с красными и белый террор
О действиях генерала Маннергейма во время Гражданской войны в Финляндии тоже существуют разные мнения, но общая канва событий очевидна. Добравшись до Хельсинки, он обнаружил: в столице Финляндии и во всей стране царит хаос. Брожение не прекращалось с Февральской революции. Социал-демократы, недавно утратившие большинство в Сейме, формировали отряды Красной гвардии. Создавались и белогвардейские части - ими командовали бывшие царские офицеры; белым удалось наладить снабжение оружием и боеприпасами - их тайком доставляли в порт Вааса на берегу Ботнического залива. Туда же отправился и Маннергейм. В конце января социал-демократы захватили власть, провозгласив Финляндию Социалистической Рабочей Республикой. Они планировали осуществить государственный переворот, но получили гражданскую войну. Некоторым членам Сената - сторонникам белых - удалось бежать из Хельсинки в Ваасу, где они провозгласили себя законным правительством страны. Маннергейм был назначен главнокомандующим.
Получив подкрепление, - егерский батальон из Германии, состоявший из финнов, воевавших на стороне немцев - Маннергейм двинулся на Тампере, оплот красных на севере страны. Хотя Берлин обещал ему дополнительные войска (уже немецкие), эта помощь не прибыла вовремя, и брать город ему пришлось своими силами. Воспользовавшись отсутствием дисциплины в красногвардейских частях, Маннергейм методично окружил Тампере, и выждал, пока у противника не закончиться продовольствие. Когда красные были окончательно дезорганизованы, он взял город штурмом, захватив до 10000 пленных.
Тем временем в Финляндии высадились 12000 немецких солдат под командованием генерала графа Рюдигера фон дер Гольца (Rudiger von der Goltz). Они взяли Турку, передав его белым, и начали наступление на Хельсинки, оттесняя красных к Карельскому перешейку. Белые взяли Виипури, остатки Красной Гвардии бежали через российскую границу, и 16 мая 1918 г. победоносные войска Маннергейма вошли в Хельсинки.
Существует много взаимно противоречивых версий о белом терроре, развязанном после окончания войны, но никто не отрицает, что многие тысячи красных были казнены или умерли в концлагерях, а куда большему числу людей пришлось укрыться в России. В коммунистической прессе утверждается, что белые казнили до 30000 человек, в Encyclopaedia Britannica приводится цифра в 15000. Согласно официальным финляндским источникам, число казненных составило 2000 человек, и еще 12000 красных погибли в лагерях от инфлюэнцы. Так или иначе, с Финляндской Рабочей Республикой было покончено.
Завершив дело в Финляндии, неукротимый генерал Маннергейм намеревался во главе белофинских войск вторгнуться в Восточную Карелию и идти на Петроград, взаимодействуя с британцами, высадившимися в Мурманске. Однако белое правительство, благодарное Берлину за помощь во время гражданского конфликта, и уверенное, что Германия выйдет победителем из Первой мировой войны, отказалось санкционировать сотрудничество с Антантой. Разгневанный Маннергейм подал в отставку, а Пер Свинхувуд (Per Svinhufvud), только что избранный Регентом, попросил кайзера, чтобы один из его сыновей стал королем Финляндии. Вильгельм предложил кандидатуру своего шурина, принца Фридриха Карла Гессенского, и финляндский сейм незамедлительно избрал его монархом. Но тут случилось нечто совершенно неожиданное для финнов - союзники выиграли войну. И вывести страну из этой весьма двусмысленной ситуации мог только Маннергейм.
Генерал поставил жесткие условия. Правящей верхушке пришлось согласиться с двумя принципами, из-за которых он подал в отставку в мае 1918 г.: 1) никакого сближения с Германией; 2) у Финляндии должна быть сильная армия. Маннергейм отправился в Лондон и Париж, добился официального признания независимости страны. Когда он вернулся в Хельсинки, Свинхувуд подал в отставку, принц Фридрих Карл отказался от прав на трон, и Маннергейм стал Регентом Финляндии.
Пять месяцев спустя, когда Финляндия была провозглашена республикой, он мог бы занять и пост ее первого президента, если бы не продолжал призывать к войне с большевиками и требовать возмездия красным, остававшимся в тюрьмах. Но страна устала от войны, пресытилась местью. В результате Сейм большинством в 143 голоса избрал президентом профессора К. Ю. Стольберга (K. J. Stahlberg), выступавшего за амнистию красных; генерал Маннергейм набрал всего 50 голосов. Строптивый воин (ему тогда было 52 года) удалился в Лоухисаари [так в тексте. На самом деле семья Маннергеймов продала поместье в 1923 г. - прим. перев.]; впрочем, он частенько напоминал о себе.
В качестве частного лица Маннергейм с упорством и рвением посвятил себя одной цели: любыми способами добиться того, чтобы страна была готова к войне. Он написал четыре - по одному на каждое время года - руководства по оборонительной тактике. Он не мытьем, так катаньем добился от правительства решения о ежегодном увеличении военного бюджета на 12%. Он преобразовал шюцкор в стотысячное постоянное резервное формирование. В 1931 г. старый приятель Маннергейма Пер Свинхувуд, ставший президентом, назначил его председателем Совета обороны. Два года спустя он - единственный из финляндских военных - получил звание фельдмаршала. Маннергейм, однако, не унимался: он пригрозил отстраниться от всякого участия в организации обороны страны, если правительство не введет воинскую повинность - и добился своего.
Еще до того, как возглавить Совет обороны, Маннергейм брал на заметку многообещающих молодых офицеров и отправлял их на учебу во Францию и Германию. Вернувшись на родину, эти люди быстро заняли ключевые посты в вооруженных силах и отработали до мельчайших деталей тактические приемы, изложенные Маннергеймом. Когда началась война и он вновь занял пост Верховного главнокомандующего вооруженными силами Финляндии, они знали, что им надо делать.
Три «Э»
Блестящие успехи, которых финны пока добиваются в обороне, не могут быть заслугой одного человека. Одним из ближайших помощников фельдмаршала в разработке стратегических решений стал начальник Генерального штаба генерал-майор Карл Леннарт Эш (Karl Lennart Oesch), один из тех талантливых молодых военных, которых Маннергейм отправлял учиться в Германию.
Другой его соратник - генерал Хуго Эстерман (Hugo Ostermann), командующий сухопутными войсками: именно ему в заслугу ставится организация молниеносных ударов и контрударов, вносящих в ряды русских такую сумятицу. В годы Первой мировой войны он сражался на стороне немцев. А на Карельском перешейке оборону держит генерал Харальд Эквист (Harald Ohquist), участвовавший в создании системы укреплений, известных теперь как Линия Маннергейма. Финны говорят: на перешейке он знает каждый камешек. Он настолько удачно организовал отражение мощнейших фронтальных ударов на своем участке, что в Финляндии даже появился анекдот на эту тему: Русский солдат стучится во врата рая. Святой Петр открывает и спрашивает: «Так ты умер?» «Ни в коем случае, - отвечает русский. - По официальным сообщениям, я продолжаю наступать на Карельском перешейке».
Однако фельдмаршал Маннергейм и его команда отнюдь не почили на лаврах. Они благодарны другим странам за оказываемую поддержку, но отлично понимают: если русское наступление будет продолжаться, она окажется недостаточной. Обещанная союзниками помощь позволит финнам вести с ними борьбу почти на равных к весне, но весной может оказаться уже слишком поздно. В прошлом месяце Маннергейм недвусмысленно предупредил союзников: промедление смерти подобно. В интервью корреспонденту Paris-Soir он отметил: «Пусть наша прозорливость, решимость, и беспримерная отвага наших солдат и позволили остановить первую волну наступающих колонн свирепого агрессора, хотелось бы, чтобы никто не забывал - мы сражаемся против пятидесятикратно превосходящих сил».
И барон Маннергейм точно знает, что ждет его страну, если помощь запоздает. В том же интервью семидесятидвухлетний главнокомандующий расставил все точки над «i»: «Мы будем сражаться до последнего - от мала до велика. Мы подожжем наши леса и дома, уничтожим наши города и заводы, а на всем, что мы уступим, будет лежать проклятье господне».
Маннергейм
Худ. Кукрыниксы, 1943 год
02.12.41: Финскому солдату Отто Сааривета жена сообщила в письме последние вести из деревни Хаапавеси. Грустные новости: «Скоро вся деревня будет полностью заражена сифилисом». Оказывается, эту деревню финское командование избрало для поселения сифилитиков, прибывающих целыми партиями с фронта, а население Хаапавеси призвано обслуживать доблестных сифилитиков из войска Маннергейма.
Для обслуживания солдат-венериков отобраны пожилые женщины. «И сейчас мы очень часто смеемся, — сказано в письме, — что если на старости лет заразится сифилисом наша Лотта Маанта». Куда же, спрашивается, подевались молодые женщины? Может быть, финские военачальники заботятся об их нравственной чистоте и оберегают молодое поколение? Молодые женщины и девушки тоже несут бремя обслуживания солдат, но занимаются этим делом на фронте.
Дряхлый маршал Маннергейм в организованном порядке поставляет своим воинам любовниц. Главнокомандующий ввел проституцию как первейшее средство поднятия боевого духа у потрепанных белофинских полков. В том же письме из деревни Хаапавеси рассказывается о небывалом росте проституции среди финских женщин. Автор письма пишет: «Произошел какой-то истерический перелом среди женщин Финляндии — очень многие из них стали проститутками».
Сейчас понятно, почему сифилис стал в Финляндии такой распространенной болезнью. Солдаты Маннергейма рассуждают просто: чем гибнуть в Карелии от советских пуль и снарядов, лучше отправиться в деревню Хаапавеси или в другое место с сифилисом, но по крайней мере живым. ("Правда", СССР)
Барон Маннергейм
Обложка журнала TIME от 5 февраля 1940 года
22.04.42: Наемники изумительно грабят, они образцово вешают, но они плохо сражаются. За деньги убивают. За деньги не умирают. У лоскутной армии Гитлера нет того священного цемента, который связывает людей в одно: у них нет чувства родины. Какое дело неаполитанцу до «великой Финляндии», до бреда выжившего из ума Маннергейма, который хочет присоединить к Хельсинки... Урал? ("Красная звезда", СССР)
29.03.42: Финская армия переживает самые черные дни своей истории. Более трети всего ее состава уничтожено. В маршевых ротах появились 16-летние юнцы и 60-летние старики. В армию призвано уже до 20 процентов всего населения страны. Младший сержант Оскар Немайнен считает, что «Финляндия уже фактически проиграла войну», ибо силы ее подходят к концу. В своем письме другу он пишет: «Скоро нам придется бежать во все лопатки. От немцев помощи не получишь. Они бросят нас, как только их положение еще более ухудшится, и боже нас избави остаться один на один с Россией. Уж лучше сейчас выйти из войны». От несбыточных идей о «Великой Финляндии» до мечты о скорейшем мире или поражении своей страны — вот эволюция мыслей финского солдата. ("Красная звезда", СССР)
МАРШАЛ И ЕГО ДОМИК...
К 75-летию маршала Маннергейма финский сейм решил подарить ему «в знак признательности» жилой дом.
Рис. Б.Ефимова.
"Красная звезда", 11 июня 1942 года
14.10.42: Перешедший на сторону Красной Армии солдат 3 финской пехотной бригады Вяйне Л. рассказал: «Финский народ устал от войны. Многие понимают, что выход из войны невозможен до тех пор, пока немцы не будут изгнаны из Финляндии. Население не любит немцев. Они ведут себя в Финляндии нагло, насилуют и развращают финских женщин, мужья которых находятся на фронте. Солдаты всегда готовы побить немцев. Недавно крупная драка произошла в городе Турку. Один немецкий унтер-офицер обозвал финских солдат продажными вояками. Завязалась драка, во время которой в ход было пущено оружие. В этой драке было убито 3 немца и несколько человек получили серьезные ранения». (Совинформбюро)
08.10.42: Вырвавшийся из белофинского плена красноармеец Терентьев Сергей Павлович рассказал о невыносимых страданиях советских военнопленных, томящихся в лагере близ города Питкяранта. "В этом лагере, — сообщил Терентьев, — содержатся раненые красноармейцы. Им не оказывают никакой медицинской помощи. Всех заключенных принуждают работать по 14—16 часов в сутки. Пленных впрягали в плуги и заставляли пахать землю. В сутки нам выдавали по кружке мучной похлебки. Финские палачи придумали для нас ужасную пытку. Они опоясывали пленного колючей проволокой и волочили по земле. Ежедневно из лагеря вывозят трупы замученных советских бойцов». (Совинформбюро)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
22.04.42: Шведская газета «Арбетарен» иронизирует по поводу распространения в Швеции шведским телеграфным агентством различных нелепо хвастливых сообщений с финского фронта. «Читателям Швеции, — пишет газета, — иногда преподносятся такие страшные рассказы, которые даже барон Мюнхгаузен не мог бы позволить себе без чувства угрызения совести».
При помощи нелепых росказней о каких-то своих «подвигах» и замалчивания действительности, пишет далее «Арбетарен», с финской стороны делаются попытки поднять настроение финнов, которое в настоящее время является далеко не восторженным. По словам газеты, создается впечатление, что шведское телеграфное агентство пытается заставить шведский народ поверить в мнимые успехи финнов в борьбе против русских.
В качестве анекдотического примера финской брехни газета приводит распространенное шведским телеграфным агентством сообщение о том, что одна финская старуха захватила в плен 4 вооруженных русских. После подобных описаний, пишет газета, непонятно, как же русские солдаты могли остановить наступление немцев на Москву и как такие бойцы могут одни продолжать борьбу со столь сильными армиями. ("Красная звезда", СССР)
15.01.42: Продавшие свою страну немцам финские правители не могут обеспечить население и армию продовольствием. В Финляндии царит жестокий голод. Отдав гитлеровцам масло и мясо, Маннергеймы и Рюти угощают несчастный финский народ лживыми сообщениями о мнимых победах белофинских войск. Так, в сводке от 13 января финское командование об’явило, что на «Свирьском фронте финские войска, после продолжительного боя, захватили позицию, которую неприятель упорно защищал, причем в итоге было взято в плен 2640 советских солдат». Известно, что на Свирьском участке фронта за последнее время активных боевых действий не происходило. Поэтому указанное выше сообщение финского командования является выдумкой от начала до конца. Русская пословица говорит: «Соловья баснями не кормят». Тем более невозможно прокормить финский народ таким беспардонным враньем. (Совинформбюро)
05.08.41: Газета «Арбетербладет» публикует письмо жены финского резервиста — жителя города Вазы. В письме говорится: «Я, жена резервиста, влачу жалкое существование. Наша семья, состоящая из четырех человек, голодает. Когда муж был призван в армию, мне пришлось обратиться за помощью в комитет попечения. Но вскоре мне пришлось горько разочароваться. При получении военного пособия комитет попечения удержал у меня всю сумму, которая мной была получена за последнюю неделю от комитета на покупку хлеба детям, и мое положение оказалось еще более трудным, чем раньше».
Несчастные жены резервистов, пишет газета, не могут оплачивать квартирную плату из мизерных пособий. Жен резервистов никто не защищает. Квартирная комиссия на запрос жен резервистов ответила, что они сами должны оплачивать квартиру, ибо в противном случае они будут выселены на улицу. ("Правда", СССР)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
07.12.43: Шведская газета «Фольксвильян» сообщает: «В Стокгольме среди врачей известно, что в Финляндии русскими военнопленными пользуются в качестве об'ектов для медицинских экспериментов. Финские врачи пользуются русскими военнопленными для того, чтобы установить, какое количество воздуха можно ввести в кровь человека. Это причиняет жертвам при таком «исследовании» ужасные мучения, после чего наступает смерть. На «опытах» над русскими военнопленными пытаются также выяснить, какое количество наркотических средств может выдержать человеческий организм. Рассказывают, что, когда пленным давали дозы, примерно в 10 раз больше нормальных, жертвы умирали». ("Красная звезда", СССР)*
18.03.42: В датской газете «Политикен» опубликована подробная корреспонденция о положении советских военнопленных в одном из лагерей в Финляндии. Автор корреспонденции пишет, что в лагере военнопленных находится большое число инвалидов. Они лежат на деревянных нарах, расположенных в четыре яруса, причем промежуток между ними менее метра. На каждого военнопленного приходится максимум 1 квадратный метр площади. Военнопленные одеты в лохмотья. Автор рассказывает об одном молодом военнопленном, который потерял обе ноги. Обрубки своих ног он завернул в старые тряпки и бумагу. Сотни людей, находящихся в холодных бараках, почти совершенно не имеют возможности двигаться. Финские офицеры всячески издеваются над пленными. Автор корреспонденции пишет, что, когда один из военнопленных натянул шапку на уши, чтобы не отморозить их, офицер приказал ему надеть шапку «по форме». ("Красная звезда", СССР)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
30.12.43: Шведская газета «Гетеборгс хандельстиднинг» в статье «Угроза Ленинграду со стороны Финляндии» пишет: «6 декабря Рюти заявил, что все утверждения об опасности, якобы угрожающей Ленинграду со стороны Финляндии, лишены оснований. Эти слова были подчеркнуты рядом финских газет. В связи с этой речью русское радио в сильных выражениях отметило долю участия финнов в страданиях Ленинграда. Кто же говорит правду? Когда в 1941 году Финляндия напала на Россию, выступив на стороне Германия, чтобы, как осторожно выразился Таннер, отобрать потерянные районы с некоторыми процентами, финская политика фактически принимала тот германский план, согласно которому считалось аксиомой, что существующая в России власть должна быть свергнута еще до наступления зимы. Финские «проценты» — это Восточная Карелия, Ингерманландия и Ленинград. Так были изложены военные цели Финляндии в книге о восточных проблемах Финляндии, написанной профессором Яаккола.
В действительности, финны надеялись также получить Эстонию, но этому противились немцы. Вскоре немцы воспротивились также и претензиям финнов на Ленинград и даже послали будущего немецкого штатгальтера Ленинграда в Хельсинки, где он сидит до сих пор. Поэтому в шведском издании книги Яаккола сказано, что вопрос о Ленинграде будет разрешен впоследствии, то-есть немцами. Однако финны скоро почувствовали, что русские удивительно упорно защищают свои города и что в уличных боях наступающий терпит большой урон. Поэтому финское командование захотело уберечь свои войска от кровопролитных боев за город, который всё равно не был бы присоединен к Финляндии. Вследствие этого финны договорились с немцами о том, что финские войска будут связывать русских на Карельском перешейке и, кроме того, вместе с пресловутой «Энгельбректской дивизией» обойдут Ладожское озеро и встретят немцев южнее Свири. Однако немцы застряли в болотах южнее и юго-восточнее Ленинграда.
Всё же немецкие и финские береговые батареи вместе с легкими морскими силами блокировали Ленинград с запада и принудили русский Балтийский флот к бездействию. Кроме того, финские войска участвовали в боях южнее Финского залива». «Несомненным фактом, — продолжает газета, — является то, что наличие угрозы Ленинграду со стороны Финляндии во время этой войны оспаривать невозможно. Впрочем, как можно было бы осуществить военные цели Финляндии, которые, согласно неоднократным заявлениям, повторявшимся до весны 1943 г., заключались в уничтожении большевизма и русского режима, не подвергая при этом Ленинград опасности? Летом 1941 г. «Аян суунта» и правые финские газеты ждали гибели и уничтожения Ленинграда. Еще интереснее тот факт, что газета «Хельсингин саномат», которая теперь отрицает угрозу Ленинграду со стороны Финляндии, писала 9 сентября 1941 г. в передовой статье, что Ленинград представляет собой серьезную угрозу безопасности Финляндии и что для устранения этой опасности нужно уничтожить Ленинград как военный центр. По словам этой газеты, безопасность Финляндии, «ради которой она вступила в войну», несовместима с дальнейшим существованием Ленинграда. Но, несмотря на все надежды и предсказания финнов, Ленинград продержался всю зиму. Весной Гитлер заявил, что немцы скоро подавят всякое сопротивление на востоке. Финны опять стали надеяться на скорое падение Ленинграда. Финская цензура, например, не возражала против нижеследующего заявления газеты «Аян суунта», которая 19 июня 1942 г. писала: «Ленинград всегда был врагом нашего народа, врагом, который пытался уничтожить нас. Теперь этот город должен погибнуть так же, как Содом и Гоморра. Мы видим в этом божественную справедливость».
«Таким образом, — заканчивает шведская газета, — нельзя отрицать, что во время этой война Финляндия угрожала Ленинграду». ("Красная звезда", СССР)*
Справка: бит на линии Маннергейма, 1940 год
28.02.42: У убитого финского шюцкоровца, фамилию которого установить не удалось, найдено два письма от жены. Приводим краткие выдержки из них: «Вернется ли с фронта кто-нибудь и когда-нибудь в живых? Наши правители заварили такую кашу, которую они не в силах расхлебать. Хлеба больше ждать неоткуда. Всех нас ждет голодная смерть. Финляндия уже давно бы подписала мир, но Германия этому препятствует. Я уверена, что если не заключат мир, то все наши мужчины будут уничтожены, да и мы все погибнем». (Совинформбюро)
21.12.41: По опустошенным городам и селам Финляндии ходят пьяные немецкие офицеры и штурмовики и выбирают себе любовниц из солдатских жен. В городе Рованиеми, где помещается ставка немецкого генерала Фолькенгорста, уже насчитывается 50 финских женщин, забеременевших от немцев.
Никогда за всю историю Финляндии женщины этой страны не переносили такого позора. С горькой усмешкой финские солдаты передают друг другу злую шутку, получившую широкое распространение: «Хайль Гитлер! — воскликнул финский солдат, узнав, что жена его забеременела от немецкого офицера». ("Правда", СССР)
30.07.41: Финляндские ставленники Гитлера всячески рекламируют союз с фашистской Германией. Немецко-фашистские заправилы, в свою очередь, в официальных речах называют Финляндию своим «верным союзником». Однако немецкие фашисты ненавидят финнов, а финский народ видит в гитлеровцах своих лютых врагов. Пленный немецкий ефрейтор Фердинанд Доренталь, помещенный в лагерь для военнопленных, обратился к начальнику лагеря с просьбой не помещать его вместе с финнами. Доренталь при этом заявил: «Я ариец, и мне противно находиться вместе с грязными финскими свиньями». Финны, в свою очередь, просили начальника лагеря убрать от них «обовшивевших голодранцев» — немецких солдат и офицеров. Финский пленный Пауль Луконнен, мотивируя свою просьбу, говорит: «С тех пор как немцы пришли в нашу страну, Финляндия потеряла независимость. Распоясавшиеся германские офицеры смотрят на финских солдат, как на слуг. В Финляндии голод, а немцы продолжают грабить нашу страну». (Совинформбюро)
21.07.41: Как уже сообщалось, Маннергейм издал приказ по армии, в котором прямо заявил, что целью Финляндии является захват Советской Карелии. Этот приказ расценивается многими шведскими газетами, как саморазоблачение белофинских авантюристов.
Шведская газета «Вестманландс ленс тиднинг» пишет по этому поводу: Как заявил Маннергейм, Финляндия в случае успешного для нее исхода войны присоединит к себе Советскую Карелию. Население этой области составляет всего 300 тыс. человек, из них не более трети говорит по-фински, остальные — русские. Таким образом, к Финляндии должны будут отойти территории, в течение столетий принадлежавшие России. Уже одно это было бы серьезным источником для беспокойства в будущем. Не удивительно, что даже часть финской печати бьет тревогу и требует, чтобы вопрос о передвижении границы на восток был решен путем всенародного голосования, прежде чем будет принято какое-либо решение. Подобная точка зрения встречает гораздо более положительные отклики в Швеции, чем империалистическая политика маннергеймовцев. Их претензии производят тяжелое впечатление. Восточная Карелия, возможно, и заманчивая цель, но приближение к ней является авантюрой, невольно вызывающей вопрос: «камо грядеши, Финляндия?». ("Правда", СССР)
=============
02.06.42: Добровольно сдавшийся в плен финский капрал Лайне рассказал: «В Финляндии многие тюрьмы переполнены дезертирами с фронта. Солдаты не хотят воевать. В некоторых частях были случаи коллективного отказа итти в бой. Финская армия испытывает острый недостаток в обмундировании. Всем мобилизованным в армию приказано явиться на сборные пункты со своей одеждой и обувью. Призванный получает только френч и ремень. Немцы постепенно прибирают все к своим рукам. В Хельсинки имеется даже специальная немецкая полиция. Это вызывает еще большее возмущение финского населения ифинских солдат». (Совинформбюро)
07.05.42: На фронте усиливается дезертирство. 1 мая «Хельсингин саномат» поместила следующее сообщение: «Полиция узнала о том, что в селе Моухиярви скрываются четыре дезертира из армии, не желающие воевать. На место был послал отряд полицейских. Дезертиры открыли огонь. При стрельбе ранены один полицейский и трое солдат. Четвертому солдату удалось скрыться. Арестован крестьянин и его жена, помогавшие дезертирам». Как утверждает ряд других газет, «за последнее время в разных городах произошли кражи и ограбления, совершенные инвалидами войны». ("Красная звезда", СССР)
20.03.42: Вооруженная группа финских солдат, дезертировавших из армии, совершила нападение на продовольственные склады в городе Париккала. Во время стычки с шюцкоровцами, охранявшими склад, к солдатам присоединилась толпа местных жителей, главным образом женщин. Разогнав шюцкоровцев и раздав продукты голодному населению, солдаты скрылись в лесу. (Совинформбюро)*
27.09.41: Финский народ устал от войны, в которую он ввергнут гитлеровской Германией. В тылу и на фронте царит всеобщее недовольство. За последнее время участились случаи дезертирства из финской армии. Аанре Саммалсаари, пленный солдат 7 роты 51 финского пехотного полка, говорит: «Из нашей роты дезертировали Пааво Лехтинен, Ялава, Каэрто, Кари Мюллюнийтю», Капрал 3 роты саперного батальона Талвинтиэ сообщает, что при раздаче оружия некоторые солдаты отказываются брать винтовки. Кухти Корхонен, солдат 6 роты 31 финского пехотного полка, рассказывает: «Командир роты Хейкинен отдал приказ итти в наступление. Но несколько солдат не вышло из окопов, несмотря на то, что командир бешено вопил и яростно размахивал оружием».
В письмах из тыла на фронт многие финны открыто высказываются против войны. Солдату Арво Суонперя пишет его мать: «До чего эта война может довести нас! Мы получаем ежедневно извещения об убитых. Скоро не останется в живых ни одного мужчины. Из нашей деревни уже погибло 22 человека». Младшему сержанту Ниило Невала пишут: «Все время проходит в том, что одних увозят на фронт, других возвращают калеками. Калеки теперь считают себя счастливыми». Родные солдата Варманен Юхо Вейкко жалуются в письме: «В магазинах только сушеные свекла и морковь. В деревне Хейкиля у домохозяев забрали всех коров. Говорят, что у нас тоже будут брать». Брат капрала Хелимяки пишет: «Скоро, мы все протянем ноги с голоду». (Совинформбюро)
29.06.41: В районе Каллола группа финских солдат перешла нашу границу и заявила: «Мы сдаемся Красной Армии, так как не хотим воевать против Советского Союза». (Совинформбюро)
Мы отомстим врагу за кровь ленинградцев!
Фотодокументы злодеяний немецко-финских варваров.
"Красная звезда", 11 декабря 1943 года
ФИНСКИЙ ОБОРОТЕНЬ.
Нехитрая, но подлая двойная бухгалтерия.
Рис. Б.Ефимова. "Красная звезда", 24 декабря 1943 года
Источник
На северном берегу озера Лаатокка [Ладожского - прим. перев.] расположился городок Сортавала со своими лесопилками. Сегодня Сортавала - наверно самый стратегически важный пункт Финляндии. Здесь расположена узловая железнодорожная станция, соединяющая две ветки: одна идет на север, к тонкой «талии» Финляндии, которую русские пытаются перерезать, а вторая - на юг, к Виипури [Выборгу - прим. перев.] и Линии Маннергейма: ее русские пытаются взломать с начала войны. Через этот город происходит переброска финских частей для усиления угрожаемых участков фронта. Если русские возьмут Сортавалу, мобильность финской армии окажется под угрозой, а Советы овладеют железной дорогой, на которую можно опираться при наступлении на Виипури. Русские уже два месяца пытаются захватить город. На прошлой неделе здесь разгорелось одно из самых ожесточенных сражений за всю войну.
Всю неделю русские наносили удары по финским оборонительным позициям вдоль Айттойоки и Коллаанйоки («йоки» по-фински значит «река») к северо-востоку от Сортавалы. Они сражались доблестно, отчаянно, ведь позади финны начали брать их в «клещи», а впереди две советские дивизии уже оказались в окружении. Эти два соединения уже не первую неделю блокированы в районе Кителя, всего в 24 милях к востоку от Сортавалы. Здесь финны применили ту же тактику, что принесла им победу при Суомуссалми: поначалу отступили, затем остановили противника у Кителя, а фланговые части тем временем перерезали линии снабжения наступающих русских. Лишившись подвоза продовольствия, окруженные вынуждены были питаться тем, что удавалось сбросить в их расположение на парашютах. Тем не менее, на прошлой неделе помощь по-прежнему не пришла: деблокирующие части оставались за реками Коллаанйоки и Айттойоки, а солдаты двух дивизий, упавшие духом из-за голода и мороза, даже не могли искать спасения в бегстве.
Дорога, по которой они могли бы отступить, простреливается орудиями батареи с Мантсинсаари. А леса на северо-востоке, разделяющие попавшие в ловушку дивизии и тех, кто идет им на помощь, заняты финнами. Артиллерия деблокирующей группировки (сообщается, что ее возглавляет знаменитый на всю Россию лихой маршал Буденный) неустанно бомбардировала финские укрепления, вписанные в гранитные скалы, превращая промерзшую землю в месиво из грязи и талого снега, но всякий раз, когда пехота поднималась в атаку, ее встречал убийственный перекрестный огонь. Когда русские начали выдыхаться, финны сами перешли в контрнаступление, им удалось захватить несколько танков и бронемашин. Потери русских росли. У финнов также было немало убитых, но попытка русского наступления была полностью сорвана, и в Финляндии заговорили о «самой большой победе» с начала войны. Иностранцы, находящиеся в Хельсинки - многие из них сомневались, что финны способны отразить массированный удар во фланг Линии Маннергейма - были изумлены эффективностью «маневренной обороны», что удалось наладить финляндской армии. Для самих же финнов эти успехи - лишь подтверждение правоты их главнокомандующего, отдавшего войскам приказ: «Бить их по брюху!» Что ж, кому, как не фельдмаршалу Маннергейму известно, что снабжение - ахиллесова пята русской армии как в этой, так и во всех предыдущих войнах.
Барон Карл Густав Эмиль Маннергейм готовился к войне против России с тех самых пор, как правительство в 1918 г. не позволило ему во главе белофинской армии начать наступление на Петроград. Возможно, именно его непримиримой враждебностью к большевикам отчасти было обусловлено беспокойство Сталина относительно безопасности СССР на Севере, послужившее первопричиной нынешней советско-финской войны. Этому же настрою Маннергейма Финляндия, несомненно, обязана тем, что остается независимым государством: ведь тактика обороны, ставшая таким сюрпризом для русских и всего мира, разрабатывалась задолго до осени прошлого года, когда Красная Армия вторглась в эту страну. И человеком, который все это спланировал, и заслужил восхищение каждого финна, был Маннергейм, 29 лет прослуживший в Императорской российской армии, а затем, не зная пощады, выигравший гражданскую войну в Финляндии - один из самых жестоких братоубийственных конфликтов в истории.
Что вышло из Густава
С простыми финнами у барона Маннергейма очень мало общего - за исключением, разве что, неукротимого индивидуализма. Предки финнов пришли на землю, которую они сегодня занимают, из Заволжья. Они были охотниками, рыболовами, крестьянами, людьми неприхотливыми и выносливыми - хотя их страна в свое время находилась под властью Швеции, а затем России, полностью покорить их никому не удавалось. Первым Маннергеймом, о котором сохранились письменные свидетельства, был скончавшийся в 1667 г. шведский купец по фамилии Маргейм - голландец или немец по происхождению. Его внук получил дворянство, а правнук - Карл Эрик Маннергейм - служивший в пехотном полку в звании майора, перебрался в Финляндию; позднее он был приговорен к смерти за участие в мятеже военных против короля, но дело закончилось помилованием. Следующий Маннергейм был судьей и увлекался энтомологией, а его отпрыск в юношеские годы был избалованным «бунтарем»-интеллектуалом, но затем остепенился, стал крупным промышленником и выгодно женился. У него родилось восемь детей. Старшая - София - стала медицинской сестрой и приобрела международную известность. Третьему ребенку дали имя Карл Густав Эмиль. У него были задатки и аристократа, и ученого, и - в особенности - бунтаря. Мать будущего фельдмаршала писала подруге: «За остальных детей я спокойна, но один бог знает, что выйдет из Густава!»
Густав вырос в семейном поместье Лоухисаари. Автор биографической книги о Софии описывает его так: «Потолок бального зала украшен фресками с изображением морских баталий, в которых участвовал адмирал Карл Флеминг [до Маннергеймов имение принадлежало семье Флемингов - прим. перев.], а обои в «дьяволовой палате» - свидетельство более жизнерадостной роскоши 18 столетия.... Парк и сады прекрасно спланированы и ухожены.... За деревьями парка сверкает гладь морского залива.... Несомненно, детство, проведенное в таком доме, прививало его обитателям утонченность и чувство прекрасного». В 14 лет проказливого Густава (достойного обитателя «дьяволовой палаты») отправили в кадетский корпус в городе Хамина; там он сразу же начал верховодить среди сверстников. Позднее он поступил Николаевское кавалерийское училище - уже в самой России - и закончил его в 1889 г., в возрасте 22 лет, получив звание корнета. Через два года Маннергейму удалось перевестись в лейб-гвардии Кавалергардский полк. После женитьбы на Анастасии, дочери генерал-майора Николая Арапова, входившего в свиту императора, карьера Густава круто пошла вверх. В 1893 г. его производят в поручики, в 1899 г. - в штабс-ротмистры, а в 1901 г. он получает чин ротмистра. В 1904 г. Маннергейм, уже в звании подполковника драгунского полка, отправляется на Русско-японскую войну. Через два года он вернулся уже с полковничьими погонами и тремя боевыми орденами на мундире. Его жена, тем временем, уехала во Францию, где и жила до самой смерти.
К 1906 г. полковник Маннергейм считался весьма многообещающим офицером. В этом году ему поручили возглавить знаменитую разведывательную экспедицию по Азии, с конечным пунктом в Пекине. В ходе путешествия он должен был выяснить, как восприняли враждебно настроенные мандарины и китайские чиновники результаты Русско-японской войны, а также собирать полезные сведения военного характера на будущее. Отряд Маннергейма верхом преодолел 8750 миль, потерял двух казаков, не выдержавших лишений похода, пережил массу приключений. Получив аудиенцию у Далай-ламы, полковник заставил его прождать два часа, - Маннергейм брился и приводил себя в «парадный вид - загладил обиду, подарив хозяину револьвер, и тут же научил его им пользоваться. В монастыре Лабранг паломники встретили его бранью и забросали камнями. Экспедиция продлилась два года, полковник Маннергейм приобрел репутацию не только храброго солдата, но и ученого, и получил под начало армейский уланский полк. В 1913 г. его повысили, назначив командиром лейб-гвардии Его Величества уланского полка. Войну Густав встретил в звании генерал-майора.
В августе он прикрывает развертывание отмобилизованной русской армии в районе Опатова. Когда дивизия, в которую входила его бригада, была атакована превосходящими силами австро-германцев, ее командир, генерал Дельсаль, приказал Маннергейму отходить в сторону правого фланга. Комбриг, напротив, выдвинулся влево, прикрыл единственный путь отхода, и тем самым спас дивизию. За эту операцию он получил Георгиевский крест, и удостоился особой похвалы за неподчинение неверному приказу.
В 1915-1917 гг. он сражался в Бессарабии и на Румынском фронте. После Февральской революции в России у Маннергейма - поборника строгой дисциплины - начали возникать трудности с некоторыми молодыми офицерами, а когда он попытался наказать их за неподчинение, Генеральный штаб отменил его решение. Густав - офицер, не сочувствовавший демократам и к тому же близкий к бывшему царю - оказался в весьма щекотливом положении. Однако он весьма кстати вывихнул ногу, и по предписанию врачей отправился в тыл; уже в Одессе его встретила телеграмма об отстранении от командования. 6 декабря 1917 г. финляндский Сейм провозгласил независимость Великого княжества, и Маннергейм решил вернуться на родину. О том, как он туда добирался, существует несколько историй. По одной версии генерал явился на вокзал в парадном мундире и затребовал себе паровоз с вагоном, по другой - переоделся носильщиком.
Война с красными и белый террор
О действиях генерала Маннергейма во время Гражданской войны в Финляндии тоже существуют разные мнения, но общая канва событий очевидна. Добравшись до Хельсинки, он обнаружил: в столице Финляндии и во всей стране царит хаос. Брожение не прекращалось с Февральской революции. Социал-демократы, недавно утратившие большинство в Сейме, формировали отряды Красной гвардии. Создавались и белогвардейские части - ими командовали бывшие царские офицеры; белым удалось наладить снабжение оружием и боеприпасами - их тайком доставляли в порт Вааса на берегу Ботнического залива. Туда же отправился и Маннергейм. В конце января социал-демократы захватили власть, провозгласив Финляндию Социалистической Рабочей Республикой. Они планировали осуществить государственный переворот, но получили гражданскую войну. Некоторым членам Сената - сторонникам белых - удалось бежать из Хельсинки в Ваасу, где они провозгласили себя законным правительством страны. Маннергейм был назначен главнокомандующим.
Получив подкрепление, - егерский батальон из Германии, состоявший из финнов, воевавших на стороне немцев - Маннергейм двинулся на Тампере, оплот красных на севере страны. Хотя Берлин обещал ему дополнительные войска (уже немецкие), эта помощь не прибыла вовремя, и брать город ему пришлось своими силами. Воспользовавшись отсутствием дисциплины в красногвардейских частях, Маннергейм методично окружил Тампере, и выждал, пока у противника не закончиться продовольствие. Когда красные были окончательно дезорганизованы, он взял город штурмом, захватив до 10000 пленных.
Тем временем в Финляндии высадились 12000 немецких солдат под командованием генерала графа Рюдигера фон дер Гольца (Rudiger von der Goltz). Они взяли Турку, передав его белым, и начали наступление на Хельсинки, оттесняя красных к Карельскому перешейку. Белые взяли Виипури, остатки Красной Гвардии бежали через российскую границу, и 16 мая 1918 г. победоносные войска Маннергейма вошли в Хельсинки.
Существует много взаимно противоречивых версий о белом терроре, развязанном после окончания войны, но никто не отрицает, что многие тысячи красных были казнены или умерли в концлагерях, а куда большему числу людей пришлось укрыться в России. В коммунистической прессе утверждается, что белые казнили до 30000 человек, в Encyclopaedia Britannica приводится цифра в 15000. Согласно официальным финляндским источникам, число казненных составило 2000 человек, и еще 12000 красных погибли в лагерях от инфлюэнцы. Так или иначе, с Финляндской Рабочей Республикой было покончено.
Завершив дело в Финляндии, неукротимый генерал Маннергейм намеревался во главе белофинских войск вторгнуться в Восточную Карелию и идти на Петроград, взаимодействуя с британцами, высадившимися в Мурманске. Однако белое правительство, благодарное Берлину за помощь во время гражданского конфликта, и уверенное, что Германия выйдет победителем из Первой мировой войны, отказалось санкционировать сотрудничество с Антантой. Разгневанный Маннергейм подал в отставку, а Пер Свинхувуд (Per Svinhufvud), только что избранный Регентом, попросил кайзера, чтобы один из его сыновей стал королем Финляндии. Вильгельм предложил кандидатуру своего шурина, принца Фридриха Карла Гессенского, и финляндский сейм незамедлительно избрал его монархом. Но тут случилось нечто совершенно неожиданное для финнов - союзники выиграли войну. И вывести страну из этой весьма двусмысленной ситуации мог только Маннергейм.
Генерал поставил жесткие условия. Правящей верхушке пришлось согласиться с двумя принципами, из-за которых он подал в отставку в мае 1918 г.: 1) никакого сближения с Германией; 2) у Финляндии должна быть сильная армия. Маннергейм отправился в Лондон и Париж, добился официального признания независимости страны. Когда он вернулся в Хельсинки, Свинхувуд подал в отставку, принц Фридрих Карл отказался от прав на трон, и Маннергейм стал Регентом Финляндии.
Пять месяцев спустя, когда Финляндия была провозглашена республикой, он мог бы занять и пост ее первого президента, если бы не продолжал призывать к войне с большевиками и требовать возмездия красным, остававшимся в тюрьмах. Но страна устала от войны, пресытилась местью. В результате Сейм большинством в 143 голоса избрал президентом профессора К. Ю. Стольберга (K. J. Stahlberg), выступавшего за амнистию красных; генерал Маннергейм набрал всего 50 голосов. Строптивый воин (ему тогда было 52 года) удалился в Лоухисаари [так в тексте. На самом деле семья Маннергеймов продала поместье в 1923 г. - прим. перев.]; впрочем, он частенько напоминал о себе.
В качестве частного лица Маннергейм с упорством и рвением посвятил себя одной цели: любыми способами добиться того, чтобы страна была готова к войне. Он написал четыре - по одному на каждое время года - руководства по оборонительной тактике. Он не мытьем, так катаньем добился от правительства решения о ежегодном увеличении военного бюджета на 12%. Он преобразовал шюцкор в стотысячное постоянное резервное формирование. В 1931 г. старый приятель Маннергейма Пер Свинхувуд, ставший президентом, назначил его председателем Совета обороны. Два года спустя он - единственный из финляндских военных - получил звание фельдмаршала. Маннергейм, однако, не унимался: он пригрозил отстраниться от всякого участия в организации обороны страны, если правительство не введет воинскую повинность - и добился своего.
Еще до того, как возглавить Совет обороны, Маннергейм брал на заметку многообещающих молодых офицеров и отправлял их на учебу во Францию и Германию. Вернувшись на родину, эти люди быстро заняли ключевые посты в вооруженных силах и отработали до мельчайших деталей тактические приемы, изложенные Маннергеймом. Когда началась война и он вновь занял пост Верховного главнокомандующего вооруженными силами Финляндии, они знали, что им надо делать.
Три «Э»
Блестящие успехи, которых финны пока добиваются в обороне, не могут быть заслугой одного человека. Одним из ближайших помощников фельдмаршала в разработке стратегических решений стал начальник Генерального штаба генерал-майор Карл Леннарт Эш (Karl Lennart Oesch), один из тех талантливых молодых военных, которых Маннергейм отправлял учиться в Германию.
Другой его соратник - генерал Хуго Эстерман (Hugo Ostermann), командующий сухопутными войсками: именно ему в заслугу ставится организация молниеносных ударов и контрударов, вносящих в ряды русских такую сумятицу. В годы Первой мировой войны он сражался на стороне немцев. А на Карельском перешейке оборону держит генерал Харальд Эквист (Harald Ohquist), участвовавший в создании системы укреплений, известных теперь как Линия Маннергейма. Финны говорят: на перешейке он знает каждый камешек. Он настолько удачно организовал отражение мощнейших фронтальных ударов на своем участке, что в Финляндии даже появился анекдот на эту тему: Русский солдат стучится во врата рая. Святой Петр открывает и спрашивает: «Так ты умер?» «Ни в коем случае, - отвечает русский. - По официальным сообщениям, я продолжаю наступать на Карельском перешейке».
Однако фельдмаршал Маннергейм и его команда отнюдь не почили на лаврах. Они благодарны другим странам за оказываемую поддержку, но отлично понимают: если русское наступление будет продолжаться, она окажется недостаточной. Обещанная союзниками помощь позволит финнам вести с ними борьбу почти на равных к весне, но весной может оказаться уже слишком поздно. В прошлом месяце Маннергейм недвусмысленно предупредил союзников: промедление смерти подобно. В интервью корреспонденту Paris-Soir он отметил: «Пусть наша прозорливость, решимость, и беспримерная отвага наших солдат и позволили остановить первую волну наступающих колонн свирепого агрессора, хотелось бы, чтобы никто не забывал - мы сражаемся против пятидесятикратно превосходящих сил».
И барон Маннергейм точно знает, что ждет его страну, если помощь запоздает. В том же интервью семидесятидвухлетний главнокомандующий расставил все точки над «i»: «Мы будем сражаться до последнего - от мала до велика. Мы подожжем наши леса и дома, уничтожим наши города и заводы, а на всем, что мы уступим, будет лежать проклятье господне».
Маннергейм
Худ. Кукрыниксы, 1943 год
02.12.41: Финскому солдату Отто Сааривета жена сообщила в письме последние вести из деревни Хаапавеси. Грустные новости: «Скоро вся деревня будет полностью заражена сифилисом». Оказывается, эту деревню финское командование избрало для поселения сифилитиков, прибывающих целыми партиями с фронта, а население Хаапавеси призвано обслуживать доблестных сифилитиков из войска Маннергейма.
Для обслуживания солдат-венериков отобраны пожилые женщины. «И сейчас мы очень часто смеемся, — сказано в письме, — что если на старости лет заразится сифилисом наша Лотта Маанта». Куда же, спрашивается, подевались молодые женщины? Может быть, финские военачальники заботятся об их нравственной чистоте и оберегают молодое поколение? Молодые женщины и девушки тоже несут бремя обслуживания солдат, но занимаются этим делом на фронте.
Дряхлый маршал Маннергейм в организованном порядке поставляет своим воинам любовниц. Главнокомандующий ввел проституцию как первейшее средство поднятия боевого духа у потрепанных белофинских полков. В том же письме из деревни Хаапавеси рассказывается о небывалом росте проституции среди финских женщин. Автор письма пишет: «Произошел какой-то истерический перелом среди женщин Финляндии — очень многие из них стали проститутками».
Сейчас понятно, почему сифилис стал в Финляндии такой распространенной болезнью. Солдаты Маннергейма рассуждают просто: чем гибнуть в Карелии от советских пуль и снарядов, лучше отправиться в деревню Хаапавеси или в другое место с сифилисом, но по крайней мере живым. ("Правда", СССР)
Барон Маннергейм
Обложка журнала TIME от 5 февраля 1940 года
22.04.42: Наемники изумительно грабят, они образцово вешают, но они плохо сражаются. За деньги убивают. За деньги не умирают. У лоскутной армии Гитлера нет того священного цемента, который связывает людей в одно: у них нет чувства родины. Какое дело неаполитанцу до «великой Финляндии», до бреда выжившего из ума Маннергейма, который хочет присоединить к Хельсинки... Урал? ("Красная звезда", СССР)
29.03.42: Финская армия переживает самые черные дни своей истории. Более трети всего ее состава уничтожено. В маршевых ротах появились 16-летние юнцы и 60-летние старики. В армию призвано уже до 20 процентов всего населения страны. Младший сержант Оскар Немайнен считает, что «Финляндия уже фактически проиграла войну», ибо силы ее подходят к концу. В своем письме другу он пишет: «Скоро нам придется бежать во все лопатки. От немцев помощи не получишь. Они бросят нас, как только их положение еще более ухудшится, и боже нас избави остаться один на один с Россией. Уж лучше сейчас выйти из войны». От несбыточных идей о «Великой Финляндии» до мечты о скорейшем мире или поражении своей страны — вот эволюция мыслей финского солдата. ("Красная звезда", СССР)
МАРШАЛ И ЕГО ДОМИК...
К 75-летию маршала Маннергейма финский сейм решил подарить ему «в знак признательности» жилой дом.
Рис. Б.Ефимова.
"Красная звезда", 11 июня 1942 года
14.10.42: Перешедший на сторону Красной Армии солдат 3 финской пехотной бригады Вяйне Л. рассказал: «Финский народ устал от войны. Многие понимают, что выход из войны невозможен до тех пор, пока немцы не будут изгнаны из Финляндии. Население не любит немцев. Они ведут себя в Финляндии нагло, насилуют и развращают финских женщин, мужья которых находятся на фронте. Солдаты всегда готовы побить немцев. Недавно крупная драка произошла в городе Турку. Один немецкий унтер-офицер обозвал финских солдат продажными вояками. Завязалась драка, во время которой в ход было пущено оружие. В этой драке было убито 3 немца и несколько человек получили серьезные ранения». (Совинформбюро)
08.10.42: Вырвавшийся из белофинского плена красноармеец Терентьев Сергей Павлович рассказал о невыносимых страданиях советских военнопленных, томящихся в лагере близ города Питкяранта. "В этом лагере, — сообщил Терентьев, — содержатся раненые красноармейцы. Им не оказывают никакой медицинской помощи. Всех заключенных принуждают работать по 14—16 часов в сутки. Пленных впрягали в плуги и заставляли пахать землю. В сутки нам выдавали по кружке мучной похлебки. Финские палачи придумали для нас ужасную пытку. Они опоясывали пленного колючей проволокой и волочили по земле. Ежедневно из лагеря вывозят трупы замученных советских бойцов». (Совинформбюро)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
22.04.42: Шведская газета «Арбетарен» иронизирует по поводу распространения в Швеции шведским телеграфным агентством различных нелепо хвастливых сообщений с финского фронта. «Читателям Швеции, — пишет газета, — иногда преподносятся такие страшные рассказы, которые даже барон Мюнхгаузен не мог бы позволить себе без чувства угрызения совести».
При помощи нелепых росказней о каких-то своих «подвигах» и замалчивания действительности, пишет далее «Арбетарен», с финской стороны делаются попытки поднять настроение финнов, которое в настоящее время является далеко не восторженным. По словам газеты, создается впечатление, что шведское телеграфное агентство пытается заставить шведский народ поверить в мнимые успехи финнов в борьбе против русских.
В качестве анекдотического примера финской брехни газета приводит распространенное шведским телеграфным агентством сообщение о том, что одна финская старуха захватила в плен 4 вооруженных русских. После подобных описаний, пишет газета, непонятно, как же русские солдаты могли остановить наступление немцев на Москву и как такие бойцы могут одни продолжать борьбу со столь сильными армиями. ("Красная звезда", СССР)
15.01.42: Продавшие свою страну немцам финские правители не могут обеспечить население и армию продовольствием. В Финляндии царит жестокий голод. Отдав гитлеровцам масло и мясо, Маннергеймы и Рюти угощают несчастный финский народ лживыми сообщениями о мнимых победах белофинских войск. Так, в сводке от 13 января финское командование об’явило, что на «Свирьском фронте финские войска, после продолжительного боя, захватили позицию, которую неприятель упорно защищал, причем в итоге было взято в плен 2640 советских солдат». Известно, что на Свирьском участке фронта за последнее время активных боевых действий не происходило. Поэтому указанное выше сообщение финского командования является выдумкой от начала до конца. Русская пословица говорит: «Соловья баснями не кормят». Тем более невозможно прокормить финский народ таким беспардонным враньем. (Совинформбюро)
05.08.41: Газета «Арбетербладет» публикует письмо жены финского резервиста — жителя города Вазы. В письме говорится: «Я, жена резервиста, влачу жалкое существование. Наша семья, состоящая из четырех человек, голодает. Когда муж был призван в армию, мне пришлось обратиться за помощью в комитет попечения. Но вскоре мне пришлось горько разочароваться. При получении военного пособия комитет попечения удержал у меня всю сумму, которая мной была получена за последнюю неделю от комитета на покупку хлеба детям, и мое положение оказалось еще более трудным, чем раньше».
Несчастные жены резервистов, пишет газета, не могут оплачивать квартирную плату из мизерных пособий. Жен резервистов никто не защищает. Квартирная комиссия на запрос жен резервистов ответила, что они сами должны оплачивать квартиру, ибо в противном случае они будут выселены на улицу. ("Правда", СССР)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
07.12.43: Шведская газета «Фольксвильян» сообщает: «В Стокгольме среди врачей известно, что в Финляндии русскими военнопленными пользуются в качестве об'ектов для медицинских экспериментов. Финские врачи пользуются русскими военнопленными для того, чтобы установить, какое количество воздуха можно ввести в кровь человека. Это причиняет жертвам при таком «исследовании» ужасные мучения, после чего наступает смерть. На «опытах» над русскими военнопленными пытаются также выяснить, какое количество наркотических средств может выдержать человеческий организм. Рассказывают, что, когда пленным давали дозы, примерно в 10 раз больше нормальных, жертвы умирали». ("Красная звезда", СССР)*
18.03.42: В датской газете «Политикен» опубликована подробная корреспонденция о положении советских военнопленных в одном из лагерей в Финляндии. Автор корреспонденции пишет, что в лагере военнопленных находится большое число инвалидов. Они лежат на деревянных нарах, расположенных в четыре яруса, причем промежуток между ними менее метра. На каждого военнопленного приходится максимум 1 квадратный метр площади. Военнопленные одеты в лохмотья. Автор рассказывает об одном молодом военнопленном, который потерял обе ноги. Обрубки своих ног он завернул в старые тряпки и бумагу. Сотни людей, находящихся в холодных бараках, почти совершенно не имеют возможности двигаться. Финские офицеры всячески издеваются над пленными. Автор корреспонденции пишет, что, когда один из военнопленных натянул шапку на уши, чтобы не отморозить их, офицер приказал ему надеть шапку «по форме». ("Красная звезда", СССР)
Маннергейм - палач финского народа! (1940)
30.12.43: Шведская газета «Гетеборгс хандельстиднинг» в статье «Угроза Ленинграду со стороны Финляндии» пишет: «6 декабря Рюти заявил, что все утверждения об опасности, якобы угрожающей Ленинграду со стороны Финляндии, лишены оснований. Эти слова были подчеркнуты рядом финских газет. В связи с этой речью русское радио в сильных выражениях отметило долю участия финнов в страданиях Ленинграда. Кто же говорит правду? Когда в 1941 году Финляндия напала на Россию, выступив на стороне Германия, чтобы, как осторожно выразился Таннер, отобрать потерянные районы с некоторыми процентами, финская политика фактически принимала тот германский план, согласно которому считалось аксиомой, что существующая в России власть должна быть свергнута еще до наступления зимы. Финские «проценты» — это Восточная Карелия, Ингерманландия и Ленинград. Так были изложены военные цели Финляндии в книге о восточных проблемах Финляндии, написанной профессором Яаккола.
В действительности, финны надеялись также получить Эстонию, но этому противились немцы. Вскоре немцы воспротивились также и претензиям финнов на Ленинград и даже послали будущего немецкого штатгальтера Ленинграда в Хельсинки, где он сидит до сих пор. Поэтому в шведском издании книги Яаккола сказано, что вопрос о Ленинграде будет разрешен впоследствии, то-есть немцами. Однако финны скоро почувствовали, что русские удивительно упорно защищают свои города и что в уличных боях наступающий терпит большой урон. Поэтому финское командование захотело уберечь свои войска от кровопролитных боев за город, который всё равно не был бы присоединен к Финляндии. Вследствие этого финны договорились с немцами о том, что финские войска будут связывать русских на Карельском перешейке и, кроме того, вместе с пресловутой «Энгельбректской дивизией» обойдут Ладожское озеро и встретят немцев южнее Свири. Однако немцы застряли в болотах южнее и юго-восточнее Ленинграда.
Всё же немецкие и финские береговые батареи вместе с легкими морскими силами блокировали Ленинград с запада и принудили русский Балтийский флот к бездействию. Кроме того, финские войска участвовали в боях южнее Финского залива». «Несомненным фактом, — продолжает газета, — является то, что наличие угрозы Ленинграду со стороны Финляндии во время этой войны оспаривать невозможно. Впрочем, как можно было бы осуществить военные цели Финляндии, которые, согласно неоднократным заявлениям, повторявшимся до весны 1943 г., заключались в уничтожении большевизма и русского режима, не подвергая при этом Ленинград опасности? Летом 1941 г. «Аян суунта» и правые финские газеты ждали гибели и уничтожения Ленинграда. Еще интереснее тот факт, что газета «Хельсингин саномат», которая теперь отрицает угрозу Ленинграду со стороны Финляндии, писала 9 сентября 1941 г. в передовой статье, что Ленинград представляет собой серьезную угрозу безопасности Финляндии и что для устранения этой опасности нужно уничтожить Ленинград как военный центр. По словам этой газеты, безопасность Финляндии, «ради которой она вступила в войну», несовместима с дальнейшим существованием Ленинграда. Но, несмотря на все надежды и предсказания финнов, Ленинград продержался всю зиму. Весной Гитлер заявил, что немцы скоро подавят всякое сопротивление на востоке. Финны опять стали надеяться на скорое падение Ленинграда. Финская цензура, например, не возражала против нижеследующего заявления газеты «Аян суунта», которая 19 июня 1942 г. писала: «Ленинград всегда был врагом нашего народа, врагом, который пытался уничтожить нас. Теперь этот город должен погибнуть так же, как Содом и Гоморра. Мы видим в этом божественную справедливость».
«Таким образом, — заканчивает шведская газета, — нельзя отрицать, что во время этой война Финляндия угрожала Ленинграду». ("Красная звезда", СССР)*
Справка: бит на линии Маннергейма, 1940 год
28.02.42: У убитого финского шюцкоровца, фамилию которого установить не удалось, найдено два письма от жены. Приводим краткие выдержки из них: «Вернется ли с фронта кто-нибудь и когда-нибудь в живых? Наши правители заварили такую кашу, которую они не в силах расхлебать. Хлеба больше ждать неоткуда. Всех нас ждет голодная смерть. Финляндия уже давно бы подписала мир, но Германия этому препятствует. Я уверена, что если не заключат мир, то все наши мужчины будут уничтожены, да и мы все погибнем». (Совинформбюро)
21.12.41: По опустошенным городам и селам Финляндии ходят пьяные немецкие офицеры и штурмовики и выбирают себе любовниц из солдатских жен. В городе Рованиеми, где помещается ставка немецкого генерала Фолькенгорста, уже насчитывается 50 финских женщин, забеременевших от немцев.
Никогда за всю историю Финляндии женщины этой страны не переносили такого позора. С горькой усмешкой финские солдаты передают друг другу злую шутку, получившую широкое распространение: «Хайль Гитлер! — воскликнул финский солдат, узнав, что жена его забеременела от немецкого офицера». ("Правда", СССР)
30.07.41: Финляндские ставленники Гитлера всячески рекламируют союз с фашистской Германией. Немецко-фашистские заправилы, в свою очередь, в официальных речах называют Финляндию своим «верным союзником». Однако немецкие фашисты ненавидят финнов, а финский народ видит в гитлеровцах своих лютых врагов. Пленный немецкий ефрейтор Фердинанд Доренталь, помещенный в лагерь для военнопленных, обратился к начальнику лагеря с просьбой не помещать его вместе с финнами. Доренталь при этом заявил: «Я ариец, и мне противно находиться вместе с грязными финскими свиньями». Финны, в свою очередь, просили начальника лагеря убрать от них «обовшивевших голодранцев» — немецких солдат и офицеров. Финский пленный Пауль Луконнен, мотивируя свою просьбу, говорит: «С тех пор как немцы пришли в нашу страну, Финляндия потеряла независимость. Распоясавшиеся германские офицеры смотрят на финских солдат, как на слуг. В Финляндии голод, а немцы продолжают грабить нашу страну». (Совинформбюро)
21.07.41: Как уже сообщалось, Маннергейм издал приказ по армии, в котором прямо заявил, что целью Финляндии является захват Советской Карелии. Этот приказ расценивается многими шведскими газетами, как саморазоблачение белофинских авантюристов.
Шведская газета «Вестманландс ленс тиднинг» пишет по этому поводу: Как заявил Маннергейм, Финляндия в случае успешного для нее исхода войны присоединит к себе Советскую Карелию. Население этой области составляет всего 300 тыс. человек, из них не более трети говорит по-фински, остальные — русские. Таким образом, к Финляндии должны будут отойти территории, в течение столетий принадлежавшие России. Уже одно это было бы серьезным источником для беспокойства в будущем. Не удивительно, что даже часть финской печати бьет тревогу и требует, чтобы вопрос о передвижении границы на восток был решен путем всенародного голосования, прежде чем будет принято какое-либо решение. Подобная точка зрения встречает гораздо более положительные отклики в Швеции, чем империалистическая политика маннергеймовцев. Их претензии производят тяжелое впечатление. Восточная Карелия, возможно, и заманчивая цель, но приближение к ней является авантюрой, невольно вызывающей вопрос: «камо грядеши, Финляндия?». ("Правда", СССР)
=============
02.06.42: Добровольно сдавшийся в плен финский капрал Лайне рассказал: «В Финляндии многие тюрьмы переполнены дезертирами с фронта. Солдаты не хотят воевать. В некоторых частях были случаи коллективного отказа итти в бой. Финская армия испытывает острый недостаток в обмундировании. Всем мобилизованным в армию приказано явиться на сборные пункты со своей одеждой и обувью. Призванный получает только френч и ремень. Немцы постепенно прибирают все к своим рукам. В Хельсинки имеется даже специальная немецкая полиция. Это вызывает еще большее возмущение финского населения ифинских солдат». (Совинформбюро)
07.05.42: На фронте усиливается дезертирство. 1 мая «Хельсингин саномат» поместила следующее сообщение: «Полиция узнала о том, что в селе Моухиярви скрываются четыре дезертира из армии, не желающие воевать. На место был послал отряд полицейских. Дезертиры открыли огонь. При стрельбе ранены один полицейский и трое солдат. Четвертому солдату удалось скрыться. Арестован крестьянин и его жена, помогавшие дезертирам». Как утверждает ряд других газет, «за последнее время в разных городах произошли кражи и ограбления, совершенные инвалидами войны». ("Красная звезда", СССР)
20.03.42: Вооруженная группа финских солдат, дезертировавших из армии, совершила нападение на продовольственные склады в городе Париккала. Во время стычки с шюцкоровцами, охранявшими склад, к солдатам присоединилась толпа местных жителей, главным образом женщин. Разогнав шюцкоровцев и раздав продукты голодному населению, солдаты скрылись в лесу. (Совинформбюро)*
27.09.41: Финский народ устал от войны, в которую он ввергнут гитлеровской Германией. В тылу и на фронте царит всеобщее недовольство. За последнее время участились случаи дезертирства из финской армии. Аанре Саммалсаари, пленный солдат 7 роты 51 финского пехотного полка, говорит: «Из нашей роты дезертировали Пааво Лехтинен, Ялава, Каэрто, Кари Мюллюнийтю», Капрал 3 роты саперного батальона Талвинтиэ сообщает, что при раздаче оружия некоторые солдаты отказываются брать винтовки. Кухти Корхонен, солдат 6 роты 31 финского пехотного полка, рассказывает: «Командир роты Хейкинен отдал приказ итти в наступление. Но несколько солдат не вышло из окопов, несмотря на то, что командир бешено вопил и яростно размахивал оружием».
В письмах из тыла на фронт многие финны открыто высказываются против войны. Солдату Арво Суонперя пишет его мать: «До чего эта война может довести нас! Мы получаем ежедневно извещения об убитых. Скоро не останется в живых ни одного мужчины. Из нашей деревни уже погибло 22 человека». Младшему сержанту Ниило Невала пишут: «Все время проходит в том, что одних увозят на фронт, других возвращают калеками. Калеки теперь считают себя счастливыми». Родные солдата Варманен Юхо Вейкко жалуются в письме: «В магазинах только сушеные свекла и морковь. В деревне Хейкиля у домохозяев забрали всех коров. Говорят, что у нас тоже будут брать». Брат капрала Хелимяки пишет: «Скоро, мы все протянем ноги с голоду». (Совинформбюро)
29.06.41: В районе Каллола группа финских солдат перешла нашу границу и заявила: «Мы сдаемся Красной Армии, так как не хотим воевать против Советского Союза». (Совинформбюро)
Мы отомстим врагу за кровь ленинградцев!
Фотодокументы злодеяний немецко-финских варваров.
"Красная звезда", 11 декабря 1943 года
ФИНСКИЙ ОБОРОТЕНЬ.
Нехитрая, но подлая двойная бухгалтерия.
Рис. Б.Ефимова. "Красная звезда", 24 декабря 1943 года
Не простим немецко-финским бандитам!
Плакат. Худ. В.Корецкий, 1944 год
или создать PDF
0 коммент. :
Отправить комментарий
Для того, чтобы ответить кому-либо, нажимайте кнопку под автором "Ответить". Дополнительные команды для комментария смотрите наведя мышку на надпись внизу формы комментариев "Теги, допустимые в комментариях".
Тэги, допустимые в комментариях